Васса Железнова (Мать) - Страница 3

В а с с а (тихо). Воевать, значит, желаете?

П р о х о р. Чего-с? Как это? С кем?

В а с с а. С племянниками, разумею...

П р о х о р. Оставьте увертюры наши, всё равно - не вывернетесь! Никаких войн! Закон существует, Васса Петровна, эдакое римское право: моё суть моё! Отыдет Захар в селения горние, мы с вами мирно разделимся, и никаких увертюр! Желаю здравствовать... (Ушёл. Васса смотрит вслед, странно наклоняясь, точно хочет прыгнуть на него. Входит Наталья, садится за стол, наливает себе чаю.)

В а с с а (глухо). Что Павел?

Н а т а л ь я. Успокоился немножко... (Молчание. Васса ходит по столовой.) Жалко его...

В а с с а. Что?

Н а т а л ь я. Жалко, говорю, его...

В а с с а (не сразу, тихо). Мне вот арестантов жалко... некоторые совсем безвинно в тюрьме сидят, и дела никакого нет им... а на воле привыкли работать. Тех жаль, кому работать хочется, а - нечего...

Н а т а л ь я. Иные живут хуже арестантов...

В а с с а (задумчиво). Меня вот никто не жалел. Как Захар банкротиться затеял - была я Павлом беременна, на шестом месяце... Тюрьмой, судом дело пахло - мы о ту пору под заклад тайно деньги давали... чужого добра полны сундуки, всё надо было спрятать, укрыть. Я говорю - Захарушка, погоди! Дай мне ребёнка-то родить! А он как зыкнет... да! Так и возилась я в страхе-трепете месяца два...

Н а т а л ь я. Вот, может, оттого и родился Павел-то кривобокий...

В а с с а. Это он после... лет пять было ему, когда заметила я, что криво растёт... Да... То ли ещё было!

Н а т а л ь я. Вы с тем служащим, которого намедни прогнали, разговаривали?

В а с с а. Чего с ним говорить? Негоден, ну - иди себе!

Н а т а л ь я. А про жизнь говорили?

В а с с а. Чью жизнь?

Н а т а л ь я. Про всю... про всех?

В а с с а (не понимает). Невдомёк мне - о чём ты это?

Н а т а л ь я (поучительно). Он вот говорил, что всякое дело - грех.

В а с с а (удивлена). Экой дурак!

Н а т а л ь я (задорно). Почему это? Вы всех ругаете...

В а с с а (усмехаясь). Значит, дело - грех? Работа - грех? До чего доходят... чтобы лень свою оправдать... Помнится - был эдакой странник, это ещё до тебя... Сидит в кухне и проповеди говорит, вот так же - дескать, все дела рук человеческих - грех один. А я и говорю: "Ты, милый, положи хлеб-то, не тронь его, не ешь, он руками сделан. Не греши-ка, друг, да уходи вон..." Так и прогнала.

Н а т а л ь я (ворчит). А может, правда-то его...

В а с с а (не слушая, звонит). Мудрят всё.. Захар не мудрил, да из простых мужиков вот куда дошёл.

Н а т а л ь я (встаёт). И помирает.

В а с с а. Ну, что ж? Пожил!

Н а т а л ь я. Вы жаловались на него...

В а с с а. Это баба жаловалась. Распутник он был всю жизнь... от распутства и помирает... А кроме этого, ему цены нет... нет похвалы достойной.

(Входит Липа.)

Н а т а л ь я (уходя). Вы всегда то одно, то другое говорите...

В а с с а (тихо). Дура... (Липе.) Кто вчера вечером у Прохора был?

Л и п а. Евгений Мироныч какой-то...

В а с с а. Адвокат из города... не знаешь? О чём говорили?

Л и п а. Не слыхала.

В а с с а. Почему?

Л и п а. Заперлись они...

В а с с а. А через отдушину в печи? Забыла?

Л и п а. Тихо они очень...

В а с с а. Смотри ты, еретица!

Л и п а. В а с с а Петровна! Да я ли...

В а с с а. Помни, кто ты есть!

Л и п а. В монастырь бы я...

В а с с а. Монастырь? (Задумалась.) Я те дам монастырь! (Мягче.) О тебе заботятся... Вытри рожу, ну? Отпусти тебя, - ты пропадёшь! Позови Михаила... Ты что, Павел?

П а в е л (в двери). Так.

В а с с а. Всегда - так. А что такое - так?

П а в е л. Ничего...

В а с с а (смотрит на сына с недоумением). Господи Исусе... откуда это идёт? Какие-то всё никудышники... бездельники...

П а в е л. Что же мне делать? Места я себе не нахожу... сердце умирает...

В а с с а. Коли не умеешь с бабой справиться, - терпи... до поры...

П а в е л. До какой? Эх, мамаша, жестокий вы человек...

В а с с а. Я-то? Так!

П а в е л. Сыном своим вы готовы землю копать, как лопатой, лишь бы денег добыть...

В а с с а (тихо). Шёл бы ты, Павел, в монахи!

П а в е л (изумлённо). Я? Зачем?

В а с с а. А куда тебе деваться?

П а в е л (пугливо). Мамаша... вы - серьёзно?

В а с с а. Ну да...

П а в е л (обозлился). Нет уж... это вам не удастся! Ишь вы... а-а? Нет-с...

В а с с а. Ты с кем говоришь?

П а в е л. С вами!

В а с с а (негромко). Вон!

П а в е л (уходя). Не боюсь... ишь вы!

(Васса проходит в кабинет, садится за стол, разбирает бумаги, поднося их к лицу, руки у неё трясутся.)

В а с с а (бормочет). Для чего всё? Для кого? (Бросила бумаги, сняла очки и сидит неподвижно, суровая, тоскливо глядя перед собой.)

М и х а и л (входит, злой). Вы меня звали?

В а с с а. Что это ты как говоришь?

М и х а и л. Как?

В а с с а. Больно сердито. Погоди, сударь мой, я ещё хозяйка здесь...

М и х а и л (уныло). Ничего нельзя сообразить. Задёргали меня... Семён Захарыч смеются только...

В а с с а. Ну, ладно! Ты знаешь, что у Прохора адвокат был?

М и х а и л. Знаю!.. Эта Липа ваша....

В а с с а. Да... не сумела.

М и х а и л. Пугнуть бы её...

В а с с а. Как будто разучилась она бояться-то...

М и х а и л. Не может этого быть! Детоубийство - не шуточка-с!..

В а с с а. Опасно тоже... Ребёнок-то Семёнов был...

М и х а и л. Недоказуемо! Клейма фирмы на дитё не положено. Просто ребенок! И - мать налицо, а его - нет...

В а с с а. Ты бы поговорил с ней... построже!

М и х а и л. Можно-с...

В а с с а. Поговори-ка. Мужчине - сподручнее. Пугни да приласкай... Ну, с Прохором беседовала я...

М и х а и л. Что же?

В а с с а. Говорит - разорю...

М и х а и л. Может-с!..

В а с с а (опуская глаза). Да... вот какие дни пришли!

М и х а и л (тихо). Требуют серьёзных мер...

В а с с а (не глядя на него). Что ты думаешь?

М и х а и л. У меня одна надежда - сердце его слабое... Этакие в одночасье помирают...